медового месяца пара посетила дом родителей девушки. Сердца отца и матери были разбиты, но они сделали последнюю робкую попытку – склонить своего нееврейского зятя перейти в иудаизм. Он был непреклонен: «Моя религия так же дорога для меня, как ваша – для вас».

А что же дочь? Хорошая еврейская девушка, которая отправилась в Тель-Авивский университет – учиться и становиться сионисткой? Она гневно заявила своим родителям: «Ах, оставьте это еврейство! Тага такая куколка (doll), разве нет?»

И они оба искренне поблагодарили потрясённых родителей за то, что те отправили свою дочь в Тель-Авивский университет. Без них эти двое никогда бы не встретились…

И вот в сотый раз двое хороших еврейских родителей сидят и задают себе вопрос: «Как это случилось? Чего мы не сделали, чтобы она стала хорошей еврейкой?»

Ответ им будет нелегко принять. Они сделали всё, и даже послали её в Тель-Авивский университет.

11 марта 1983 г.

Почему Берни бежит?

(Манхэттен. Лаг ба-омэр, 1975. Перевод Овадьи Шохера).

Была как-то телевизионная программа, посвящённая смешанным бракам. Персонажей той программы звали Берни (типичное мужское еврейское имя) и Бриджет (типичное христианское женское имя). Американские еврейские организации изо всех сил надавили на телекомпанию и, в конце концов, она отказалась от этого сериала. Берни и Бриджет больше не было. Их отменили…

Как сравнительно просто было отменить Берни и Бриджет в телевизоре, и насколько труднее сражаться с проклятием и раковой опухолью смешанных браков и ассимиляции, которая существует в реальной жизни американских евреев. Как легко пикетировать сериал, и как трудно выкорчевать болезнь, которая ежедневно поражает американских евреев в реальной жизни. Если мы больше не видим Берни и Бриджет, прогуливающихся, держась за руки, на экранах наших телевизоров, то достаточно лишь взглянуть на университетские общежития, на улицы наших городов. Берни там живёт и здравствует.

Что заставляет Берни бежать? Что заставляет Берни бежать за Бриджет? Что заставляет Берни бежать от иудаизма, перерезая нить поколений? Что заставляет Берни бежать от иудаизма, за который держался его прадед, рискуя счастьем, благополучием, и часто – самою жизнью? Что заставляет Берни бежать? Этот вопрос побуждает еврейские организации неистово создавать комитеты, исследовательские группы, опросы и комиссии. Этот вопрос заставляет их изучать проблему вновь и вновь, снова и снова. Этому вопросу они посвящают необычайно много времени и тратят на него уйму общественных денег. Этот вопрос стоит во главе угла их рушащегося мира. По этому вопросу они напрягают свой коллективный разум: что заставляет Берни бежать?

Ну что ж, ответ очевиден: это те самые еврейские организации, которые создают массу комитетов, комиссий, исследовательских групп и опросов, чтобы ответить на этот вопрос. Кто заставил Берни бежать от иудаизма? Американский Еврейский Комитет, Американский Еврейский Конгресс, «Бнай-Брит», еврейские федерации разных уровней и городов, реформистские раввины и, наконец, ближайшие еврейские друзья Берни – его родители.

Все они – преступники. Все они приложили руку к убийству Берни как еврея. Все они ограбили его, лишив наследства – восхитительного наследства. Все они заставили Берни бежать. Еврейские организации – Еврейский Комитет, Конгресс, «Бнай-Брит», федерации, ВСЕ представители американского еврейского сообщества – правящая клика в едином порыве марширует по американской дороге с плавильным котлом в руках. Они стучат по котлу и декламируют евреям «Одиннадцатую Заповедь»: расплавься, ассимилируйся!

«И да растворишься, и да интегрируешься, и да расплавишься, и да станешь подобен всем прочим». Они бьют в барабаны межконфессионального диалога, приглашают христиан в синагоги, неистово доказывая христианам и евреям, что между ними нет, по существу, никакой разницы. И им это частично удаётся – христиане им не верят, но верят евреи.

«И да растворишься, и да интегрируешься, и да американизируешься», – и они поднимают флаг общего образования и сражаются со рвением, которого от них никто не ожидал, против единственной защиты Берни, единственного места, где он мог бы получить знания о своём народе, чувство гордости и узнать о своих корнях. Обуреваемые страхом и ненавистью, они объявили джихад против еврейских школ, центров при синагогах и религиозных школ. Они благочестиво объяснили свою борьбу священной доктриной отделения религии от государства, но истинная причина их войны (а они далеко опережают христиан в борьбе против любой помощи религиозным школам) заключается в страхе перед религиозностью йешив и их отделением от неевреев. Страх породил ненависть. Религиозные школы угрожают истеблишменту своим еврейством. Что скажут язычники, если евреи станут чересчур еврейскими, если они будут выглядеть и действовать слишком необычно, если они перестанут быть тише воды? Как же еврейские лидеры смогут легко общаться с неевреями в их вожделенных некошерных клубах? Как же ассимилироваться, если евреи не отказываются от своих неприличных обычаев, привычек и устаревших ритуалов?

Общее образование! Оно стало путем к равенству, единообразию, смешиванию и ассимиляции. Оно убьет антисемитизм. И вот еврейские лидеры увещевают паству отправить Берни в общую школу (а паства, не менее пастырей стремящаяся ассимилироваться, не заставляет долго себя увещевать). Берни отправился в общую школу.

И пока пастыри мечутся, спрашивая и опрашивая Берни, спросим его: где ты встретил Бриджет? Он спокойно ответит: «Как же, в общей школе, в общей школе. В общей школе, куда вы меня отправили!»

Кто сделал из Берни того, кем он стал? Кто заставил Берни бежать? Еврейские организации и их лидеры, которые получили иудаизм избранности, отделения, исключительности – ОТЛИЧАЮЩИЙСЯ иудаизм – и кто в страхе, ненадежности и невежестве создал американский иудаизм, который стёр уникальность, «доказал», что евреи и христиане не отличаются друг от друга, и уничтожил все логические и моральные причины быть не как все. Они создали Берни; они заставили Берни бежать.

А кто ещё заставил Берни бежать от иудаизма? Кто ещё сделал Берни тем, кем он стал – и тем, кем он не смог стать? Массивные, безвкусные мавзолеи, которыми набиты еврейские общины. Храмы. Реформистские храмы, где главный раввин потакает прихожанам, как официант – клиенту. Храмы, которые приносят человеческие жертвы каждое субботнее утро, называя их бар-мицва.

Бар-мицва – не начало, а конец еврейства индивидуума, его духовная смерть. Бар-мицва выступает кульминацией пустого, бессодержательного, ребяческого, поверхностного еврейского «образования», проповедуемого мужчинами и женщинами, чье невежество и отсутствие еврейского содержания делает их идеальными инструментами «образования», которое они передают дальше. Бар-мицва, этот омерзительный культ показного еврейства, венец еврейского стремления обрести статус, завершает коллективные усилия по банкротству жалостного и неудачного «отца бар-мицвы». Бар-мицва, где агнец бубнит слова, смысла которых он не понимает и не хочет понимать, где присутствующие мужчины и женщины гордятся им, хотя не отличат правильного слова от ошибки, чье невежество утонченно, и чья отвратительная демонстрация броской вульгарности заставляет Бога в гневе бежать из этого мавзолея…

Бар-мицва, чье неизбежное «религиозное» вступление давно подчинено центральному действу всей аморальной пьесы – приему гостей. Тошнотворная трата денег и унижение иудаизма, где материализм вихрем носится под маской религии, где пьяницы и полуодетые женщины соединяются в танце и возносят хвалу Господу с африканскими танцами, американскими аккордами и общечеловеческой мерзостью. Бар-мицва, где ассимиляторы, невежды и осквернители иудаизма лучатся покровительствующим довольством, когда обветшалая бабушка, доставленная из дома престарелых или забытой квартиры, зажигает свечу под аплодисменты танцовщиц и комедиантов, ждущих своей очереди выступать.

Храм, построенный, чтобы дать Богу место на земле – при условии, что Он будет знать свое место. Храм, где человек покровительствует Богу, не допуская, что тот его создал. Храмы, где еврей может создать любую религию на свое усмотрение и назвать её иудаизмом. Храм, где избавляются от слишком сложных правил, и где члены правления формулируют Тору, а от женского хора исходит глас Божий. Храм, управляемый людьми, чьё невежество в иудаизме уступает лишь их надменной готовности возносить ему почести. Храм, в котором Берни «посещает Бога» и встречается с «иудаизмом» – и бежит от них в ужасе. Храмы: они создали Берни, и они заставили Берни бежать.

И кто ещё заставил Берни бежать от иудаизма? Раввины из храмов. Продажные теологи, которые сознательно предводительствуют обманом и гротеском. Высокооплачиваемые функционеры,